Our last summer - продолжение предыдущего

[AnnaTim]

За два дня на даче я расположила в своей голове композицию, придумала повести название и совершила героический для себя поступок - написала несколько страниц от руки! В общем, получаем продолжение:

Небо над головой миссис Смит сплошь полнилось пушистыми снежинками. Они посверкивали и кувыркались, они были легче пёрышка, быстрее её собственного дыхания; они падали из тёмной бесконечности, возвещая о полном равнодушии неба к тому, что происходит на земле. Да и разве может такая благодать, такое нежное великолепие ведать, как тяжело на сердце какой-то Элизы Смит?
Где-то за дверью захрустела половица и зазвенел колокольчик за красным прозрачным стёклышком, возвещая о прибытии долгожданных гостей. Когда дверь распахнулась, миссис Смит увидела, как на пороге выросла маленькая, тёмненькая, стройная фигурка, резко очерченный силуэт которой освещала сзади мягкая розоватая лампа.
-Ах, это миссис Элиза! – звонко закричала обладательница стройной фигурки и перескочила через высокий порог, попав под луч света уличного фонаря и сделавшись видимой. – Мы так ждали вас, раз за разом ставили чайник!.. Джон всё ходил за дровами и ворчал: мол, вы не придёте – а она сказала: нет. Если Элиза обещала, так значит, она придёт, даже если небо обрушится на землю!
И бойкая молодая девушка бросилась на шею растроганной миссис Смит.
Миссис Элиза никак не ожидала, что встретит сегодня здесь этого неугомонного бельчонка.
-Я так рада видеть тебя, Джульетта, - почти шёпотом произнесла она, поднимая голову с плеча маленькой хозяйки и удивлённо глядя в её молодое сияющее лицо. – Когда же ты вернулась?
-Целых три дня назад! – Джульетта схватила свою гостью за руку и увлекла с собой с мороза в дом. – Ах, пойдёмте же, пойдёмте, вы простудитесь! Господи, вот ведь я глупышка: всё говорю, говорю, а на улице такой холод!.. Раздевайтесь, снимайте шляпку, индейка ещё не остыла! Сейчас я побегу скажу Жоржетте, чтобы она несла из кухни пирожные…
Молодая девушка умчалась, а миссис Смит облегчённо прислонилась к дверце старого, видавшего виды обтрёпанного шкафа. Егоза!.. Джульетта была ещё совсем маленькая девочка, несмотря на то, что в действительности она на целых три года старше её робкой дочурки Мэри. Миссис Элиза безнадёжно улыбнулась, слыша, как на кухни бойкая Джульетта раздаёт указания негритянке Дженис и сама суёт во все кастрюли свой маленький остренький носик. Джульетта обладала удивительным секретом, позволявшим ей всегда пребывать в хорошем настроении и заменять в этом доме лучик солнца, когда снаружи мела и свирепствовала жестокая вьюга. Как, должно быть, похолодел и опустел этот дом, когда она уехала отсюда пять месяцев назад, отправившись в гости к своей тётке в Шарлоттаун!.. И как, должно быть, потеплели эти стены с её возвращением! Ведь Джульетта обещала матери, что непременно возвратится до Рождества. Однако миссис Элиза была приятно удивлена тем, что юная непоседа сдержала своё слово с такой точностью!..
Ещё минутку, целых шесть десятков секунд она стояла остолбеневшая, испугавшись внезапно пришедшей мысли: каково же ей будет после чая возвратиться в брошенный, пустынный, осиротевший дом!.. И с до боли сжатыми кулаками она сделала шаг навстречу беззаботно зазывавшему дверному проёму, никогда не знавшему, как покидает родные пороги волонтёр армии Гранта полковник Сайрес Смит…
Переступив порог гостиной, миссис Элиза невольно восхитилась теплотой и уютом, который внушало это красивое, просторное помещение. Оно было всё увито пушистыми гирляндами из остролиста; груды омеловых венков висели над камином, над каждым окном, где в струях ветра мчались белые снежники, над головой у миссис Смит и на дверцах видавшего виды шкафа, с ворчливым видом глядевшего из-за угла. Миссис Элиза ощутила дразнящий аромат запечённой индейки и крепкого чая, незамедлительно пробудивших в ней аппетит. Ей стало чуть легче, когда она взглянула на яркую, роскошную ёлку, кичливо выставившую на своих мохнатых лапах десятки восковых свечей, - эта прелестная картина напомнила миссис Смит о надвигавшемся Рождестве, и сердце незаметно отпустило.
Приободрившись, миссис Элиза с неподдельной улыбкой приблизилась к старому, заплатанному, но всё ещё удобному креслу, в котором расположилась хозяйка дома.