прибредилось...У меня вскочил прыщик на носу. В народе говорят: это значит, что кто-то в тебя влюбился.
Практически во всём, что я пишу, я заставляю кого-то любить кого-то ещё. Я хочу, чтобы доктор Клоубонни любил Гаттераса, чтобы Гаттерас любил доктора Клоубонни, чтобы в немногочисленных смилетовских драбблах Сайрес любил Гедеона, а Гедеон - Сайреса. Я делаю так, чтобы принц Даккар влюбился в Лаватерру; чтобы роман "Чёрные звёзды" был торжеством любви женщины; вот теперь я ещё хочу, чтобы Гаттерас полюбил Не-Совсем-НЖП, - то, что она его любит, у меня нет никаких сомнений. Хочу, чтобы Джон а-ля Кай любил Деффендин а-ля Гедру, её бабушку и своего отца, который его не понимает и не может понять. И ещё хочу, чтобы Сайрес Смит любил свою Элизу, о которой я всё-таки должна что-нибудь написать.
Сейчас пишу гетный фик, пока носящий неопределённое название "Зеркало", смотрю "Ешь. Молись. Люби.", который собираюсь подарить маме на Новый год, и мечтаю о чём-то неопределённом. Интересно, сколько досадных дефектов кожи, возникавших на кончике моего носа, влекли за собой чьё-то чувство - да и влекли ли? Хочется думать, что тебя любит кто-то посторонний, - хотя мне должно хватать и хватает той любви, которую мне дарят близкие.
В моём мире идей и написанных слов всегда случается так, что чувство любви торжествует - в любом проявлении, в любом случае, даже если внешне - смерть, горе и разрушение. Интересно, случится ли что-нибудь подобное на самом деле? Скоро Новый год, а желание у меня всё ещё одно; и несмотря на явную тщетность, сердце опять ждёт счастья. Господи, если на свете есть человек, который виновен в возникновении прыщика, пусть ему будет тепло.
Доброй ночи!